Ситуация, о которой так долго говорили, свершилась: президент Кабардино-Балкарии Арсен Каноков покинул свой пост. На смену ему пришел Юрий Коков – родственник его предшественника.

Отставку Канокова прочили примерно раз в полгода, но каждый раз это оказывались лишь слухи. Однако их регулярность свидетельствовала, что под Канокова копают. В 2010 году, когда ему подошло время переназначаться на президентском посту, его противники дали ему первое генеральное сражение.

В республике резко дестабилизировалась ситуация. К этому времени старое руководство местного подполья, лидером которого был Анзор Астемиров, уже было уничтожено в полном составе. На смену пришла новая генерация боевиков, руководили которыми Аскер Джаппуев и Казбек Ташуев.

В отличие от астемировских, ведших джихад в старомодно-абреческом стиле, как личную вендетту с конкретными силовиками, новые развернули террор против куда более широких слоев общества. Начались регулярные убийства не только милиционеров, под удар попали главы поселков, имамы мечетей, лояльные официальным властям, гадалки, кабардинские националисты, туристы, приезжающие на местные горнолыжные курорты, коммерсанты, уклонявшиеся от налога на джихад, и много кто еще из тех, кого «старые» боевики не считали «законной целью джихада».

Из всех кавказских партизанских формирований кабардино-балкарские отряды самые малочисленные. Однако в ту пору они развернули такую активность, что переплюнули дагестанские, ингушские и чеченские вместе взятые.

На этом фоне расползались слухи, что подпольем манипулирует сам Каноков, через борцовские и боксерские клубы, которые в известной степени были для партизан питательной средой. Связь с клубами якобы осуществлялась через ныне уже убитого, а в ту пору особо приближенного к Канокову коммерсанта, спортсмена и мецената Альберта Назранова, известного по прозвищу Негр и авторитетного среди местной элиты, как официальной, так и криминальной.

С другой стороны в Кабардино-Балкарии начался и прокремлевский террор. Строго говоря, внезаконные расправы в республике были всегда, но тут деятельность «эскадронов смерти» вдруг стала публичной. Сотрудники Центра «Э» под брендом «Черный ястреб» разбрасывали по Нальчику листовки с угрозами, забрасывали «коктейлями Молотова» дома родственников боевиков, а лидер «ястребов» даже раздавал интервью журналистам на тему своей внеслужебной активности…

Противники Канокова завалили СМИ статьями, что президент утратил контроль, и республика идет вразнос.

Тем не менее, Каноков выдержал этот бой, его президентские полномочия были продлены. Не в последнюю очередь это было результатом того, что Каноков оказался отличным экономистом. И хотя его самого и его команду постоянно упрекали, что они работают исключительно на свой карман, факт остается фактом: Кабардино-Балкария при нем была единственной северокавказской республикой, где действительно развивалась промышленность, открывались крупные предприятия в агрокомплексе, и уровень дотаций снизился в разы.

Как только Каноков был переназначен, активность подполья резко пошла на спад. Пожалуй, это и было главным результатом всей этой истории. Стало очевидно, что в подковерных кадровых играх уже задействуют и такие аргументы.

Кто же такие они, противники Арсена Канокова?

До 2005 года республикой руководил Валерий Коков, последние годы своего правления он тяжело болел и фактически отстранился от дел. В действительности у руля стояла группа приближенных к больному президенту чиновников. Далеко не все из них были связаны родственными узами, но именно о них и говорили – «клан Кокова». Предполагалась, что после смерти президента, Кабардино-Балкарию возглавит представитель именно этой группы, но тут в ситуацию вмешался новый игрок.

Полпред Южного федерального округа Дмитрий Козак был в известной степени идеалистом. Он считал, что большинство кавказских проблем – от клановости. Считал, что тут нужны новые люди, не имеющие на местах интересов и обширных связей. С другой стороны, он понимал, что поставить во главе национальной республики русского можно лишь гипотетически. Результатом этих установок и стало появление Канокова, бизнесмена-кабардинца, жившего в Москве, редко появлявшегося на родине и не имевшего в республике серьезных дел.

Новый лидер республики не стал отстранять старую команду всю целиком и сразу. Но мало-помалу людей Кокова выдавливали из власти, а Каноков стал собирать свою группу доверенных управленцев. Так в республике возникла оппозиция в элите. Ее лидером стал родственник покойного президента Валерий Карданов, возглавлявший республиканскую дочку «Роснефти».

Конфликт медленно разгорался, главным инструментом давления на Канокова стал пресловутый 131-й закон о местном самоуправлении. По нему наиболее лакомые куски земли, прилегающие непосредственно к курортной зоне (цена сотки выше, чем на Рублевке), автоматически переставали быть общереспубликанской собственностью и попадали под контроль балкарских сел.

Коковцы умело будировали протесты кабардинских националистов, с одной стороны, и борьбу балкарских общественных организаций за неукоснительное исполнение федерального закона – с другой. Вскоре Канокова стали обвинять не только в ущемлении национальных интересов, но и в мздоимстве, и в лоббировании экономических интересов чеченской элиты, с представителями которой он выстроил отношения еще в Москве в лихие 90-е.

Президент держал тотальную оборону и, пережив переназначение под аккомпанемент терактов, получил первый по-настоящему серьезный удар лишь года полтора назад, когда силами федеральных силовиков было фактически зачищено его окружение.

Руководитель его администрации Владимир Жамборов, министр госимущества Хабдульсалам Лигидов и его бывший заместитель Руслан Жамборов, все люди весьма близкие к Канокову, были обвинены в мошенничестве с недвижимостью и средствами, выделяемыми по федеральным целевым программам, и арестованы. Да не просто арестованы:  ради них спецназ федерального подчинения устроил настоящее маски-шоу.

В тот момент все были уверены, что президентские дни Канокова сочтены. Однако он и в тот раз удержался в своем кресле. Более того, сумел нанести ряд ответных ударов. Вскоре после этих громких арестов Юрий Коков, возглавлявший Главное управление по противодействию экстремизму МВД РФ и являвшийся наравне с Валерием Кардановым не только родственником старого президента, но и одним из лидеров клана, был отправлен в отставку.

Всемогущий глава российского политического сыска перешел на невинную должность ректора милицейского института повышения квалификации. А к концу 2012 года проблемы начались и у Валерия Карданова: его самого также обвинили в мошенничестве с недвижимостью (продаже служебных автомобилей и санаториев самому себе), и он подался в бега.

Однако кольцо вокруг Канокова продолжало сжиматься, борьба спустилась на уровень ниже и стала от этого лишь более жестокой. От дел отошел друг и правая рука президента Альберт Назранов и вскоре был убит киллером в Москве. Сотрудников ЧОПа «Синдика», (фактически частная силовая структура, своего рода каноковская личная полиция) стали отстреливать за пределами республики, проводя по сводкам убитых как представителей криминала. Ко всему прочему, казалось бы, отправленный в кадровый нокдаун Юрий Коков в действительности лишь нашел тихую гавань, где смог перевести дух и еще раз побороться за верховную власть.

Вечером 5 ноября поползли слухи о каноковской отставке, и первая реакция на них – очередной всплеск борьбы, вынесенный в медиа. Но уже на следующий день слухи превратились в официальное заявление, а и.о. президента был объявлен Юрий Коков. Понятно, что приставка и.о. в данном случае лишь временная формальность. То есть произошла не просто отставка Канокова, которая рано или поздно должна была состояться, а победа его традиционных оппонентов.

Теперь можно подытожить всю эту чрезвычайно увлекательную историю, сотканную из жестокой кулуарной борьбы, интриг, войны компроматов, убийств и даже спецопераций. Пожалуй, главный вывод – приходит конец кадровым принципам Козака: лидер северокавказской республики должен быть формально местным, но не укорененным.

Каноков был первым назначенцем этого разлива, и дальнейшая кадровая политика в регионе более-менее следовала в этом русле. Борис Эбзеев в Карачаево-Чекессии, Муху Алиев в Дагестане, Юнус-бек Евкуров в Ингушетии и даже нынешний глава Дагестана Рамазан Абдулатипов отбирались в соответствии с «принципом Козака».

Опыт показал, что позитивный эффект от таких назначений может быть, а может стать даже хуже, чем при всевластии местных кланов. Чужаки часто не понимали суть местной политики и становились заложниками интриг в местной элите.

Нынешнее же назначение – это откат к докозаковским принципам, когда власть передается «местной традиционной элите», гарантирующей Кремлю «игру по правилам», но и претендующую на некоторую свободу в собственной вотчине.

Это не первый откат к старой системе. Примерно так же, хоть и не в такой долгой и жестокой борьбе, происходило назначения президентом Дагестана Магомедсалама Магомедова, который тоже является представителем традиционной правящей элиты. Однако ему пришлось досрочно уйти в отставку, что объяснялось отнюдь не столько его успехами или промахами, сколько переменой руководителей в путинской администрации.

Теперь же стало ясно, что Москва готова экспериментировать и дальше в этом направлении.

Орхан Джемаль